В Подольске столкнулись интересы двух силовых структур. Милиция боролась с наркомафией, а госнаркоконтроль – с милицией. Счет 1:1.
27 апреля прошлого года, в тот день, когда майор Евсюков устроил стрельбу в супермаркете, пресс-служба СКП РФ сообщила о завершении расследования уголовного дела в отношении пяти «оборотней в погонах». Их обвиняли в организации преступного сообщества, умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, похищении человека, вымогательстве, незаконном сбыте и хранении наркотиков, получении взятки, фальсификации доказательств по уголовному делу, превышении должностных полномочий. Следователи подмосковного СКП вменяли пятерым сыщикам 73 эпизода по 23 статьям УК РФ. За подобные деяния им светило лет по двадцать. В состав милицейской банды, по словам представителя СКП РФ, входил заместитель начальника одного из отделов УБОП областного ГУВД капитан милиции Сергей Луньков, капитан Григорий Гарновский, майоры Роман Володченко и Анатолий Богданов, старший лейтенант Андрей Югай.
СМИ с воодушевлением подхватили горячую новость: опять ментов посадили!
Менты между тем оказались боевые, настоящие, — те самые, которые, в отличие от некоторых своих коллег, по-настоящему бьются с наркодилерами. Они гоняли наркоманов по всему югу Подмосковья. И отдел их лидировал в области по раскрытию этих преступлений. До «посадки» один из «оборотней» при задержании преступника получил пулевое ранение в голову, а другой — семь государственных наград за работу в Грозном по раскрытию каналов поставки наркотиков.
Полтора года шло следствие. Год продолжался суд. К концу судебного процесса защита «оборотней» обнаружила свыше 30 фальсификаций и процессуальных нарушений. По итогам заседания суд присяжных оправдал их по всем статьям за отсутствием события преступления. То есть преступлений не было! Все это время милиционеры сидели в СИЗО. Сейчас они на свободе.
В материалах дела есть факты, от которых становится не по себе. Например, следователь СКП по Московской области Снежана Колобова обвинила подмосковных милиционеров в том, что они: «…в неустановленном месте, в неустановленное время, неустановленным способом, через неустановленное лицо сбыли гражданину Толстышеву наркотическое средство марихуана в неустановленном количестве, но не менее 270 граммов». Именно в таком виде эта формулировка дошла до суда.
— За два с половиной года нам так и не рассказали подробностей этой истории, — недоумевает бывший арестант «Матросской Тишины» старший лейтенант Андрей Югай.
Примечательно, ВСЕ обвинения против сыщиков строились лишь на показаниях свидетелей и потерпевших. А ими оказались исключительно их бывшие «подопечные» — наркоманы и барыги. Абсолютно все они в момент дачи показаний были под следствием или уже сидели в тюрьме. Все, кроме одного… Тот находился в федеральном розыске.
Правда, тот самый Толстышев, которому сыщики якобы сбыли наркотики, сидя в СИЗО, совсем по другому делу, заявил (и этот факт зафиксирован в протоколе очной ставки), что к нему приходил один из сотрудников ФСКН и просил дать показания против оперативников 9-го МРО (межрайонного отдела). Арестант сказал, что «этих ментов он не знает», и наговаривать на них не стал.
А началась эта история пять лет назад, когда в Подольском УВД сформировался 9-й межрайонный отдел ОРЧ УБОП ГУВД Московской области. Собралась команда сыщиков с десятилетним стажем. До ареста «оборотни» выявили несколько сотен поставщиков наркотиков, перекрыли десятки крупных каналов поставки.
Вскоре милиционеры поняли, что кое-кому вставляют палки в колеса.
— Задержанные за наркотики все как один стали заявлять, что работают на «семерку», — рассказывает Анатолий Богданов. — На территории нашей зоны обслуживания есть такое подразделение — 7-я служба УФСКН России по Московской области. Поначалу мы даже внимания не обращали на разговоры барыг. Мало ли что навыдумывают… Но каждый раз как только нам попадался крупный поставщик, он начинал нам угрожать. Мол, ребята из 7-й службы нам голову оторвут.
Кстати, в № 35 от 6 апреля 2009 г. в материале «Дурь», рассказывающем об «успехе» наркополиции, эта служба ФСКН уже попадала в поле зрения «Новой». Тогда женский коллектив целой подольской аптеки отправился по этапу. 12 женщин до сих пор в колонии.
Информация о том, что местные наркодельцы действуют под крышей 7-й службы, подтвердилась, когда раздался телефонный звонок от заместителя начальника отдела ФСКН, который потребовал от убоповцев освободить задержанного и не трогать его «агентуру» в дальнейшем. «Агентом» «семерки» практически был каждый второй…
Чтобы избежать неприятностей и подстав со стороны коллег, оперативникам приходилось постоянно дублировать показания наркоманов на видеокамеру, отвозить их в травмпункт, чтобы зафиксировать отсутствие побоев.
— Однажды мы взяли крупного «оптовика», но и на этот раз сотрудник «семерки» заявил, чтобы мы его не трогали, — рассказывает Роман Володченко. — Якобы это их человек. Мы ответили — пусть помогает, но не торгует…
«Оптовик» получил условный срок и снова взялся за старое. Рубоповцы его вновь задержали. Рецидивист пошел на контакт и согласился слить информацию про канал поставки из Молдавии.
— Но сотрудники «семерки» прилетели к нам в отдел и начали буквально орать: «Еще раз его тронете, мы вас посадим!» — вспоминает Р. Володченко. Убоповцы доложили об угрозах руководству и получили санкцию о разработке сотрудников ФСКН. Тем временем «оптовик» указал на конкретный поезд и наркоперевозчиков. ГУВД Московской области санкционировало оперативные мероприятия. Были подключены смежные службы, оформлены документы на «внедренца», его «подвели», он познакомился, все это сфотографировали. Операция шла по плану.
Но 10 октября 2007 года произошла утечка информации.
На следующее же утро оперативников «сняли с дистанции». «Принимали» их жестко, со спецназом ФСБ. Анатолий Богданов перед работой вел сына в детский сад… Ребенок потом долго вспоминал про дяденек в черных масках, которые сбили папу с ног у подъезда.
Андрея Югая пришли «брать» по старому адресу — досталось новым жильцам. Сам Андрей был в отпуске, но, узнав, что его коллег задержали, на следующий день сам пришел к следователю.
Оперативное сопровождение осуществляли в основном сотрудники УФСКН по Московской области.
Следователь СКП сообщил милиционерам, что они подозреваются в продаже наркотиков. Якобы 13 апреля 2005 года они изъяли их у задержанного сбытчика и через неустановленных лиц продали. Но этот сбытчик не задерживался в тот день ни одним подразделением милиции.
И тут у следствия возникла еще одна несостыковка. Капитан Сергей Луньков имел стопроцентное алиби — с 12 по 19 апреля он проводил отпуск в Египте и представил следователям путевку, авиабилеты, загранпаспорт.
— И тогда на него повесили взятку, которую он якобы получил от барыги, — рассказывает Володченко. — Отец торговца выкладывает на суде обычную цифровую фотографию денег и уверяет, что именно эти деньги он передавал Лунькову.
Еще одним доказательством вины вымогательства стала аудиозапись разговоров оперативников с «жертвой». При продлении операм сроков содержания под стражей следователь Снежана Колобова убеждала суд в том, что такая запись существует, она лично ее неоднократно прослушивала и даже приобщила к материалам уголовного дела.
— Мы все время спрашивали, где запись? Нам же на основании этого продлевают срок в СИЗО! — возмущались опера.
Через два года оказалось, что такой записи нет и не было.
Как только рубоповцев задержали, молдавский «оптовик» из тюрьмы написал жалобу, что они «хотели наладить наркотрафик с Молдавией». Два года убоповцы требовали запросить оперативные материалы из ГУВД области, где был прописан каждый их шаг по этому делу. Никто этого не сделал. Зачем? Ведь «барыге» можно верить на слово. И при каждом продлении срока ареста судья зачитывал, что опера хотели наладить канал. Это дело прекратили только спустя два года.
А с отпечатками пальцев сыщиков на свертках с марихуаной, якобы изъятых у наркомана, вообще вышла какая-то магия. Согласно документам, 11 октября 2007 года в 10.30 утра отпечатки их пальцев были обнаружены экспертом ФСКН. При этом сняли отпечатки с оперативников лишь в 16.00 того же дня. На вопрос, как дактокарты появились на столе у специалистов за пять часов до того, как их «откатали», эксперт ответить не смог.
К тому же все заключения дактилоскопических экспертиз, а они проводились трижды, оказались разными. Отпечатки «оборотней» то «росли», то «худели».
— Нам эксперты объяснили, что отпечатки могут усыхать, увеличиваться, пропадать и появляться вновь. А на заседании суда специалист сослался на «сбой в компьютерной программе», — рассказывают убоповцы.
— А потом на нас начали вешать вообще все подряд, — говорит Анатолий Богданов. — Приходили наркоманы, находящиеся под следствием, и говорили: «А вот мы два года назад им давали взяточку».
Показаниям «потерпевших», не всегда способных даже опознать «обидчиков», следователи почему-то верили, а вот документы, доказывающие невиновность обвиняемых, из дела таинственно пропадали.
«Потерпевшие» не являлись в суд. Как, например, бывший сотрудник ФСО Антон Борисов. Он был задержан операми за попытку сбыта кокаина и осужден, а после ареста сыщиков превратился в жертву «оборотней».
Другой наркоман не явился по уважительной причине — до сих пор находится в федеральном розыске. Узнав, что рубоповский отдел «закрыли», он написал жалобу и ударился в бега.
Под конец следствия операм принесли в СИЗО на ознакомление последний и самый страшный эпизод. Согласно материалам дела, они взяли в плен таджикского наркоторговца, избивали его, требовали от родственника выкуп. 21 июля 2005 года он скончался в Подольской ЦГКБ. Убитый оказался братом одного из задержанных ранее операми наркосбытчиков. Последний, сидя в тюрьме, через полгода «вспомнил» об этом злодеянии и написал заявление. По документам, труп умершего был выдан его родственникам 23 июля. Однако в своих показаниях сестра и мать убитого сообщили, что похоронили его 21 июля на родине — в Таджикистане. К тому же родственники рассказали о врожденных аномалиях умершего, а судебно-медицинская экспертиза на теле «жертвы» ничего не обнаружила.
— Мы так и не узнали, чей труп на нас пытались повесить, — говорит Анатолий Богданов.
— Но самое возмутительное, что нам вменили организацию преступного сообщества. А ведь под его признаки — четкая организация, распределение ролей, иерархия, дисциплина — можно подвести любое силовое ведомство, — считает Югай.
Ни одно из показаний наркоманов не подтвердилось. Коллегия присяжных Мособлсуда оперативников оправдала. Они были освобождены из-под стражи в зале суда.
Недавно двоих сотрудников 7-й службы ФСКН, один из которых выступал в качестве свидетелей обвинения, посадили за взятку.
— Но наркоконтроль своего добился, — убеждены милиционеры. — Когда сегодня от молодых сотрудников УВД требуют изъятия наркотиков, они отказываются: мол, УБОП уже за это отсидел.
Единственной структурой, контролирующей наркооборот в Подольске, остается «семерка». Тем временем, по словам обвиняемых, Подольск «погряз в наркотиках».
P.S. 7 июня Верховный суд РФ рассмотрел кассационную жалобу прокуратуры на предмет отмены приговора. Подняв бровь, председатель кассационной палаты по уголовным делам Верховного суда РФ Алексей Шурыгин пересчитал пятерых «оборотней», заметив: «Обычно оправданные стесняются сюда приходить… на всякий случай». Опера не постеснялись.
Не постеснялся появиться и отец беглого наркоторговца. Он сказал, что против оправдательного приговора, потому что присяжные принимали это решение без его присутствия. На вопрос судьи, почему же он тогда не ходил на процессы и где сейчас его сын, тот ответил, что был в командировках, а где сын — не знает, мол, пока сын в розыске, он за него выступает.
— Очень скользкий человек, — негромко заметил судья.
Гособвинитель Кузнецов выразил мнение о «необоснованном» решении присяжных, потому что «оборотни», по его словам, позволяли себе ругаться, выражать недовольство и оскорблять потерпевших во время судебных заседаний, тем самым «создавая предубеждение присяжных о своей невиновности».
К судье, по словам обвинителя, тоже имелось много претензий. На вопрос адвокатов милиционеров, почему же претензии возникли только после решения в их пользу, он не ответил. Тем не менее Верховный суд отменил приговор, в основе которого лежал вердикт присяжных, постановив вернуть дело на новое рассмотрение в Мособлсуд.
На днях оперов уволили из милиции по сокращению штатов, ведь пока они сидели, подразделения по борьбе с организованной преступностью расформировали, а новую работу руководство ГУВД Московской области им не предложило, да и вряд ли теперь что-нибудь предложит…
Таким образом, счет в противостоянии между двумя правоохранительными органами — 2:1 в пользу «семерки» ФСКН.
Катерина Елизарова
