Сюрпризы природы, подобные прошедшему 25—26 декабря в Центральном регионе ледяному дождю, все чаще демонстрируют неготовность энергетиков оперативно решать возникающие проблемы. Оборудование и сети изношены и одновременно перегружены, сетуют специалисты. Власти надеются на то, что снизить нагрузку на сети поможет программа энергосбережения. Однако эксперты утверждают, что кардинально решить проблему, а значит и застраховать граждан от энергетического кризиса, может только обновление сетей, на которое ни в бюджете, ни у госэнергокомпаний денег попросту нет.
В 17.15 в “Домодедово” разъяренная многотысячная толпа пассажиров прорвала ограждения и скопилась у стоек паспортного контроля. Представители авиакомпаний к ним не выходили.
“Обледенение превысило нормативы”
Как рассказали “МК” в Федеральной сетевой компании (ФСК), магистральные (высоковольтные) сети перетерпели лишь кратковременные и незначительные отключения — за три дня до ледяного фронта была получена информация от метеорологов и предпринят комплекс оборонительных мер. Аварийно-восстановительные бригады ФСК, справившись со своими задачами, были переброшены на помощь Московской объединенной электросетевой компании (МОЭСК), в ведомстве которой и находятся местные ЛЭП. На вопрос: “Почему природным катаклизмам снова удалось застать врасплох энергетические службы”, — представители ФСК и МОЭСК единодушно ответили, что такое явление, как “ледяной дождь”, абсолютно нехарактерно для нашего региона и на их памяти произошло впервые. Раньше в Центральной России проблема обледенения ЛЭП была неактуальна и, соответственно, не было необходимых инструкций на сей счет. А главное, как предлагают в МОЭСКе, законодательно расширить просеки под ЛЭП — с нынешних 7 метров до пока еще не рассчитанной величины.
ЦИТАТА ДНЯ
“Первый же удар стихии был таким, что обледенение электропроводов в 4 раза превысило все нормативы, что и привело к многочисленным обрывам”.
Сергей ШОЙГУ, глава МЧС
Но одними инструкциями делу не поможешь. Сетевое хозяйство работает на пределе, единогласно утверждают энергетики. Основная причина — износ основных фондов. В среднем эксперты оценивают его в 65%. Самая опасная ситуация в распределительных сетях — до 70% износа. В крупных городах все усугубляется огромной нагрузкой на сети, которая, по разным подсчетам, превышает их возможности в зимнее время в 10—15 раз.
Эксперты утверждают, что решить российскую проблему электроэнергетической безопасности могут только кардинальные меры — полная замена оборудования. Однако это потребует огромных затрат. Например, Канаде ледяной дождь 1998 года обошелся в $2 млрд. В федеральном дефицитном бюджете таких денег нет. Частный бизнес инвестировать в обновление электросетей не торопится по причине того, что инфраструктурные проекты окупаются слишком долго. К тому же тарифообразование в этой сфере непрозрачно. Профинансировать работу из карманов граждан, повышая тарифы, невозможно, поскольку они и без этого ежегодно растут на 10—15%.
Правительство надеется решить проблему путем внедрения энергосберегающих технологий, а само энергосбережение отнесено к стратегическим задачам государства. Поставлена цель — сократить энергоемкости отечественной экономики на 40% к 2020 году, в том числе и путем снижения нагрузок на сети. Однако вот к самому состоянию сетей, не выдерживающих ни ветра, ни ледяного дождя, эти задачи прямого отношения не имеют.
В Московской области в понедельник днем неподключенными остались 20 муниципальных районов, где находится 44 социально значимых объекта, электричество к которым подключено от резервных источников питания. В этих районах проживают 55 тысяч человек. Без света оставались примерно 5800 домов. К аварийным работам было привлечено 456 бригад, это 7223 человека и почти 3000 единиц техники. По состоянию на 16 часов 200 населенных пунктов Московской области все еще сидели без света.
“Аэропорты нужно обязать иметь дополнительные источники питания”
В понедельник, на следующий день после ледяного дождя, ни один из трех столичных аэропортов не смог продолжить работу в штатном режиме. Труднее всего пришлось “Домодедово”, энергоснабжение которого было частично восстановлено только после девяти вечера 26 декабря. В результате не смогли вылететь более 8 тыс. человек. По сообщению пресс-службы “Шереметьево”, аэропорт в течение всего дня обеспечивал взлет и посадку воздушных судов, несмотря на сложные погодные условия. В то же время очевидцы сообщали, что, судя по информационному табло, практически ни один рейс из “Шереметьево” не вылетел вовремя. Аэропорт “Внуково” в общей сложности принял 17 воздушных судов, направлявшихся в “Домодедово”. Собственные рейсы вылетали с задержками в связи с обработкой корпусов самолетов противообледенительной жидкостью.
Один из сотрудников “МК”, заместитель главного редактора Вадим Поэгли, должен был 27 декабря в 7.00 по мск вылететь чартерным рейсом UT9035 в Хургаду. По его словам, прибыл в “Домодедово” в 5.30 на заранее заказанном такси (поэтому ему, слава богу, не пришлось переплачивать лишние 10 тыс. рублей бомбиле). Свет в здании уже горел, но далеко не во всех помещениях. Не работали информационные табло. Те же табло, которые неожиданно включались, были полупустыми. Поэтому информации о рейсе в Хургаду просто не было. Пришлось выстоять часовую очередь в справочную. Там также не было конкретных данных о рейсе. Дали только номер телефона, но и он молчал. Висел сайт “Домодедово”. Не работала камера хранения. Везде уныло бродили толпы ничего не понимающих пассажиров. Наконец по громкой связи, которая, кстати, также работает урывками, объявили регистрацию рейса на Хургаду. К 12.00 пассажиры прошли регистрацию, сдали багаж и стояли в очередь на паспортный контроль. В 13.00 им обещали вылет в Египет. Но не случилось. Простояв 1,5 часа в очереди на паспортный контроль (у пограничников не работала половина компьютеров), пассажиры вновь застряли уже в зале вылета. И опять никакой информации. Табло вроде бы работали, но информацию давали выборочно — не на все рейсы. Объявлений по громкой связи также не было. А толпа пассажиров продолжала расти. В 16.30 наш сотрудник все еще оставался в “Домодедово” без всякой надежды вылететь в Хургаду.
Оценить ситуацию в аэропортах мы попросили высокопоставленного представителя Росавиации. Вот что он сказал:
— Жизнь намного непредсказуемее, чем думаешь. Ведь “Домодедово” запитали по двум независимым линиям. Даже по теории вероятности — ну кто бы мог предусмотреть, что они одновременно оборвутся? Практически невероятная ситуация — одновременный отказ на двух независимых линиях. Системы, обеспечивающие работоспособность аэровокзала — автоматизированные линии обработки груза, системы регистрации — все очень энергоемкие. Дизель-генераторы — автономные источники питания — имеют намного меньшую мощность, чем вы можете получить от стационарной линии энергопередачи, потому они и называются аварийными. По нашим требованиям аварийные источники питания в аэровокзале должны обеспечить эвакуацию пассажиров: показать аварийные и запасные выходы. Поэтому в данном случае горели указатели входа-выхода, но даже дежурное освещение не работало. Впрочем, я не знаю ни одного аэровокзала, где бы автономный источник электропитания мог обеспечить полностью его работу. Для этого фактически нужно иметь в запасе целую электростанцию, что слишком затратно. Но теперь, с учетом данной ситуации, думаю, обсудить этот вопрос придется. Сейчас появляются новые вокзалы, так называемые “хабы”, где концентрируется несколько десятков тысяч пассажиров. Возможно, там имеет смысл пойти на то, чтобы обязать аэропорты иметь несколько автономных источников питания, которые в случае аварийной ситуации могли бы взять на себя нагрузку по обеспечению систем жизнедеятельности всего аэровокзала. Расходы, конечно, в этом случае лягут на пассажиров. Но в пересчете на многомиллионный оборот пассажиров (к примеру, то же “Домодедово” за этот год обслужило 22 млн. человек), никто этого особо и не почувствует. Для каждого пассажира к стоимости услуг аэропорта добавится всего один-два рубля. Если это частные аэропорты — это будет один вариант решения проблемы, если государственные — то, возможно, мы обратимся к государству, чтобы предусмотреть такие расходы в Федеральной целевой программе. Но пока этот вопрос не обсуждался. Для начала надо выйти из нынешней критической ситуации.
В Подмосковье владельцы продуктовых магазинов тут же нашли способ нажиться на несчастье: цены на воду взлетели до потолка! Так, к примеру, бутылка за 25 руб. стала стоить ровно в два раза дороже. Люди тратили практически золотую жидкость чуть ли не по расписанию, бачки унитазов заполняли снегом — чтобы не переводить покупную воду.
Старшее поколение подняло панику: заводы стоят, ни молока, ни хлеба не будет, все умрут от голода. Поддавшись провокации, народ хлынул в магазины. Очереди за провиантом выстроились даже на улице, а хлеб расхватали еще до обеда.
От ледовой атаки в Москве пострадала не только техника, но и люди. По некоторым данным, в минувшие выходные травмы получили свыше 1400 человек. Это в два раза больше, чем в обычные дни. По словам мэра Москвы Сергея Собянина, непогода повалила 4,6 тысячи деревьев. Коммунальщики планируют вывезти их в течение нескольких дней. В воскресенье с улиц города было убрано порядка 300 тысяч кубометров снега. Из-за обледенения остановили работу 12 троллейбусных и трамвайных линий. На эти маршруты для замены выделили 160 автобусов. Но в целом мэр оценил работу уборщиков хорошо.
Впрочем, чиновники в отличие от неофициального источника в медицинских кругах считают, что людей от стихии пострадало не так уж и много. Так, заммэра в правительстве Москвы Петр Бирюков сообщил, что за воскресенье, поскользнувшись на гололедице, получили травмы около 60 человек, из них госпитализированы 44. Неофициальные данные говорят, что в субботу пострадали более 600 человек, в воскресенье — свыше 700.
“В воскресенье мы только и делали, что вывозили пострадавших от упавших деревьев”, — поделился с “МК” врач бригады “скорой помощи”. Один из таких случаев — на улице Большая Черемушкинская возле дома 15, корпус 3. На 76-летнюю старушку, жительницу этого дома, упала береза. Отважная пенсионерка, несмотря на непогоду, вышла покормить кошек, живущих на первом этаже. От удара деревом она на пять минут потеряла сознание. Обнаружили ее собачники, выгуливавшие питомцев неподалеку. Пожилую москвичку со скальпированной раной головы отвезли в 1-ю городскую больницу.
Были и смешные вызовы. 40-летний житель улицы Ремизова пожаловался, что его разбудил... треск и звон ледяных деревьев. Его 65-летняя родительница вызвала бригаду “03”. Врачи диагностировали у бедолаги вегетососудистую дистонию и прописали успокаивающее. Падали в эти выходные не только деревья, но и фонарные столбы. К сожалению, часть из них оказывались не только на снегу или дороге, но и на припаркованных машинах. Так, на востоке города из-за наледи на автомобиль рухнули два фонарных столба и дерево. Еще одно дерево упало на юго-востоке Москвы и также повредило автомобиль. Из-за аварии оказалось практически парализовано движение на дороге, дерево полностью перекрыло одно из направлений движения.
Ледяной дождь также привел к массовому образованию сосулек. Примечательно, что в разных местах города уже давно действуют специальные системы, препятствующие образованию льда на крышах или водостоках. Два самых распространенных их вида: нагреватель и вибрирующая система. Первая не дает воде замерзнуть, вторая стряхивает лед до образования больших сосулек. У коммунальщиков подобные приспособления особой популярностью не пользуются. По словам эксперта, “антисосульки” очень дорогие, их содержание сопоставимо со стоимостью обслуживания целого дома, а 100%-ной гарантии они не дают. Дешевле нанять людей, которые только и будут делать, что оббивать сосульки.
Мы обратились к юристам с просьбой рассказать, могут ли рассчитывать на компенсацию люди, на чьи машины упали деревья или сосульки.
— Первым делом нужно выяснить, кто отвечает за данную территорию, и определить степень вины, — говорит адвокат Рубен Маркарьян. — Если кто-то должен был сделать определенные действия и не сделал — он виноват. Но могут быть и исключения. Взять, к примеру, события последних выходных. Ледяной дождь — это погодная аномалия, форс-мажорное обстоятельство. Коммунальщики не сбили лед или не посыпали дорожки не из лени, а потому что банально не успевали. Какой-то вины тут нет. Тем более если автомобиль был припаркован с нарушением правил — ответственность несет автомобилист. Единственная надежная гарантия получить компенсацию — это страховой полис. Если страховая компания откажется возмещать убыток, сославшись на то, что виновата коммунальная служба, у пострадавшего появится союзник в доказывании своей правоты. Если машина стоит на официальной, законной стоянке и с ней что-то случилось — упало дерево, допустим, — в этом случае отвечает тот, кто организовал паркинг. Он должен был проследить за безопасностью. Допустим, на воротах написано, что владельцы не несут ответственности, — это ничего не значит. Они в суде будут доказывать, что они ни при чем. Если кто-то поскользнулся и считает, что виноваты уборщики, нужно грамотно собрать доказательства. Обратиться в травмопункт и засвидетельствовать повреждения, запротоколировать место, вызвать милиционеров, сфотографировать все и взять показания свидетелей. Тогда будет гораздо проще доказать в суде свою правоту.
Как выяснилось, для страховых компаний упавшее дерево не представляет чего-то особенного.
— Это стандартный риск, входящий в полис КАСКО, — говорит директор управления Департамента регулирования убытков крупной страховой компании Дмитрий Титиев. — У нас он называется “падение на автомобиль каких-либо предметов”. Сюда входит и дерево, и столб, и выброшенная из окна бутылка. Единственное исключение, когда мы не платим, — если повреждение произошло по вине самого страхователя. Допустим, человек рубил дерево, которое упало на его же машину. Если вина произошла по чьей-то вине, известно по чьей, мы в любом случае выплачиваем деньги клиенту, а потом сами требуем компенсацию у виновника.
